День стойкости и мужества мурманчан

Сегодня в столице Кольского Заполярья отмечают День стойкости и мужества мурманчан в годы Великой Отечественной войны. 18 июня 1942 года в результате массированных налетов немецкой авиации центр города почти полностью сгорел.

12 июня 1942 года после десятидневной паузы, вызванной плохой погодой, немцы возобновили налеты на Мурманск. 13 и 14 июня они оказались самыми мощными с начала войны. За два дня погибли 52 человека, а разрушения по своим масштабам превзошли все вместе взятые с начала войны. 17 июня последовал новый налет, но его удалось отразить силами авиации, и бомбы противником были сброшены на западный берег Кольского залива. А затем наступило 18 июня.

В условиях неработающего водопровода, отсутствия пожарных водоемов, большого количества легковоспламеняющихся построек и сильного ветра шансов на спасение деревянного города практически не было. Пожарные сумели спасти ценности госбанка и, что куда важнее, чем деньги, – нефтехранилище. Но большего огнеборцы сделать не могли, так как водопровод был разрушен. А поскольку основное население Мурманска было на рабочих местах, то бороться с огненной стихией в жилом фонде города было некому.

Огонь, подгоняемый сильным ветром, беспрепятственно двигался от дома к дому. Пылающая красная линия разрезала центр города пополам: все, что было севернее площади Пять Углов, вплоть до улицы Туристов, превратилось к вечеру 18 июня в головешки.

Героизм жителей города определяется не количеством погибших или ценностью сгоревшего имущества, а трудностями, которые пришлось преодолеть, чтобы добиться поставленной цели. Враг создал для мурманчан тяжелейшие, практически невыносимые условия для жизни и работы, и горожане этот вызов приняли. Лишившись в огне пожаров своих домов, мурманчане переселились в землянки и с утроенной энергией стали восстанавливать разрушенное городское хозяйство, а в первую очередь – торговый порт.

– Когда пожар закончился, мы спустились с сопки к тому месту, где был наш дом, – вспоминала Юлия Ивановна. – От нашей комнаты осталась только обгоревшая кровать. Помню, как на ней мы – пятеро маленьких детей – спали поперек.

В 1942–1943 годах город часто и сильно бомбили, и детей стали отправлять в центральное бомбоубежище на несколько дней, потому что воздушную тревогу объявляли по несколько раз в сутки.

– Там многие жили подолгу, не мылись, поэтому мама предупреждала, чтобы мы не подцепили вшей, – рассказывает Юлия Ивановна. – Воду из колонки нам приносил брат, который был старше меня на три года, а еду приносила мама, проводившая большую часть времени с сестрой и ее грудным ребенком.

– Папа ушел на фронт 23 июня 1941-го, мама работала на судоремонтном заводе, и на мои детские плечи легла забота о четырех младших детях, – вспоминала Анна Федоровна. – В августе 1941-го умер брат Слава, а в феврале 1942-го от воспаления легких – Витя. В то время у нас не было даже черного хлеба, началась цинга. Ухаживать порой приходилось и за мамой, которая подолгу лежала на кровати с остановившимся стеклянным взглядом. От цинги болели десны, и я не могла жевать полусырую перловку, которую давали в столовой. Чтобы получать хоть какие-то витамины, на Зеленом мысу я собирала для всей семьи морскую капусту и дохлую рыбу, а в сопках – хвою.

Уже в декабре 1942 года Мурманск принял новый конвой союзников. Наш город на протяжении войны фашисты бомбили еще не раз, но того, что произошло 18 июня 1942 года, больше не повторилось.